февраль 1992
Два новых лица в океане людских судеб. Оба привлекательны. Оба молоды. Оба приятны и общительны. Но мудрость веков в их светлых глазах далеко опережает их возраст.
Два лица, не имеющие ничего общего между собой. За исключением того, что оба они - дети известных родителей. А еще их связывает фильм, в котором они снимаются сейчас. И, да, боль. Та притупленная, невысказанная, но глубоко прочувствованная боль, связавшая их двоих, заставившая понять друг друга. Она словно невидимая нить, сблизившая их, когда они вместе ступили на знакомый, но пока еще неизведанный путь. Путь к славе.
Ее зовут Каджол, его - Камал. Они почти никому не известны. Лишь их родословная создает ассоциации. Она - дочь хорошо известной актрисы Тануджи и ее отвергнутого супруга - продюсера Шому Мукерджи. Он - сын покойного продюсера и режиссера Бриджа Саданаха, чье имя - свежее напоминание трагического события: перестрелки, случившейся чуть более года назад, в которой вся семья Камала была безжалостно уничтожена прямо перед его глазами. А затем была выпущена еще одна пуля - убийца превратился в жертву. А молодой парень продолжал смотреть, парализованный ужасом и шоком. Он стал единственным уцелевшим из этой звездной семьи.
Каджол и Камал. Две обычные молодые жизни. Два обычных круга интересов, присущих студентам колледжа. Комиксы Арчи, Фидо-Дидо, пикники, вечеринки, тусовки с друзьями, Пинк-Флойд и кино. Обычные хобби двух молодых людей. Кто же смог восстать против суровой руки Провидения, нанесшего им удар, и дерзнул пригладить их взъерошенные перья? Они сразились с судьбой и выиграли первый раунд.
Рахул Равайл запустил в производство новую любовную историю Bekhudi. И именно эта пара будет сниматься в ней. Этот грандиозный проект будоражил воображение Рахула Равайла снова и снова. Достойный исход для двух молодых жизней, ступивших на новый путь. Неудивительно, что молодой паре есть чему порадоваться. Они стали новым объектом восхищения в этом городе гламура. И это начинает сказываться.
В особенности, когда речь идет о жизнерадостной, но неуловимой милашке Каджол. В ней нет ни тени той неловкости и неуклюжести, которая ассоциируется с семнадцатилетним подростком. За аквамариновыми глазами и сияющей улыбкой чувствуется уверенность, которой позавидовал бы любой взрослый человек. И поэтому ей простителен легкий оттенок высокомерия. Вероятно, именно эта чрезмерная уверенность убеждает в том, что между этими двумя не может быть никакой закадровой любовной истории, навеянной их первым фильмом.
"Да! Здесь и речи не может быть ни о каких любовных штучках," - небрежно пожимает плечами она. "Камал - милый парень, но не более того." Потому что в ее жизни есть кто-то другой? Ее глаза темнеют, когда она отвечает: "Нет, не из-за этого. Я слишком молода для таких вещей. И сейчас не время для всей этой чепухи." Ее замечание звучит довольно надменно, поэтому я решаю про себя, что надо бы вернуться к этому позже. А пока что я начинаю с банальных вопросов. Например, как она справляется с этой работой безо всякой формальной подготовки? "Я никогда не думала, что мне необходимо этому учиться, потому что вовсе не собиралась сниматься в кино. Вообще, я крайне редко, почти никогда, не смотрю фильмы на хинди." Я вновь ощущаю надменность в ее тоне. "На самом деле, это моя кузина интересовалась модельным бизнесом. Она отправилась в студию Гаутама Раджадьякша, чтобы отснять пробные фотографии. Я потащилась за ней от нечего делать и невзначай упомянула об этом маме. И тогда она спросила меня: "Кадж, а почему бы тебе тоже не сделать снимки?" Мне понравилась эта идея и я согласилась. Вот так все и началось," - рассказывает она как бы между делом.
Однако когда она предстала перед камерой, она ничуть не нервничала. Чем объяснить эту ее сверх-самоуверенность? "Это потому, что я никогда не боялась камеры. Я никогда не думала о ней. Хотя, должна признать, я чертовски нервничала на мероприятии в честь запуска фильма. Я без конца твердила Саифу (сначала он был главным героем): "Иди на сцену один и побыстрее отделайся от всего этого." Честно говоря, я нервничала вовсе не из-за камеры, а из-за толпы людей. Слава Богу, все прошло хорошо," - она улыбается при воспоминании.
А была ли она разочарована позже, когда Саифа заменил Камал? Она отвечает немного натянуто: "С какой стати это должно волновать меня - кто герой фильма: Камал или Саиф? Это не вопрос личного пристрастия. Парень не имеет значения. Для меня неважно, кто мужчина - он всего лишь герой фильма. В любом случае, я даже сравнивать их не могу, потому что с Саифом мы снимались всего пять дней, тогда как с Камалом мы работали в течение нескольких месяцев. Поэтому, могу сказать, что я комфортно чувствую себя с Камалом, принимая во внимание все то время, которое мы провели вместе," - заканчивает она твердым тоном.
Что насчет того времени, которое она упустила и всех тех дел, которыми занимается большинство девушек ее возраста - учеба, колледж? Разве им не был нанесен ущерб? "Да, конечно. Иногда я действительно скучаю по колледжу и всему, что с ним связано," - вздыхает она. А затем вдруг делает кислую мину: "Всему, кроме занятий. Я терпеть не могу учебу, это такая тоска. Впрочем, я планирую закончить двенадцатый класс заочно. Что же касается друзей, у меня их много. Но я не завожу дружбу легко. Для того, чтобы кто-то стал моим другом, требуется довольно много времени. Я просто не выношу, когда кто-то подходит, хлопает меня по спине и говорит: "Привет, Кадж! Как жизнь?" Я ненавижу фамильярность!"
Однако, дочерняя фамильярность - это совсем другое дело. Именно такие отношения делит Каджол с матерью Тануджей - отличные, почти дружеские. Она заметно оживляется, услышав одну из своих любимых тем для разговора. "Я и вправду очень люблю маму. Она потрясающая. Знаете, она идеально держит баланс, контролируя меня и в то же время предоставляя мне свободу делать то, что я хочу. И, если уж мы заговорили об этом, знаете, почему я не люблю смотреть хинди-фильмы? Потому что я большая собственница по отношению к ней, и я безумно ревную, видя, как на экране она изображает чужую мать. "Чего это она обнимает кого-то другого? Она же моя мама!" - обычно думаю я и обижаюсь как ребенок. Конечно, сейчас это уже не столь сильно расстраивает меня."
Каково ей зваться ребенком разбитого дома, учитывая то, что ее родители живут отдельно? "Это не разбитый дом!" - вспыхивает она. "Мой отец любит нас и мы его тоже. Даже когда он в отъезде, мы все равно довольно часто встречаемся. Мой отец - прекрасный человек, но он для меня не кумир. Я в состоянии замечать его недостатки, но и принимать их тоже. Это потому что я очень его люблю. Нелепо выдумывать, будто развод моих родителей как-то повлиял на меня. Ничего такого не было; единственное, что изменилось - мама стала строже ко мне, она часто колотила меня за то, что я не должна была делать. Вообще-то, было время, когда я ее очень боялась. Нет, ну, конечно, сейчас все не так. Я обычная семнадцатилетняя девчонка," - подчеркивает она. "На самом деле, по этой причине я никогда не благоговела перед друзьями мамы - ну и что с того, что они звезды?"
Ее мать Тануджа была точно такой же когда-то. Замкнутый человек. И с определенной проблемой пристрастия к крепким напиткам, о котором так много писалось в то время. Что думает дочь о привычке матери выпивать? Каджол мгновенно кидается на защиту своей мамы. "Меня не волнует, что там пишут о моей матери, ведь я-то прекрасно ее знаю. И для меня она лучше всех. Я не желаю больше обсуждать это." Вполне объяснимо для яркой молодой девушки с еще более ярким будущим впереди. В ее жизни гораздо больше интересного, чем воспоминания о прошлом. Ее чтение (она проглатывает по 6 книг в день), ее музыка и обычные интересы и желания молоденькой девушки с новой целью.
Она живо соскакивает с места, будто услышав звонок с урока, и устремляется на съемочную площадку. Ее место в кресле напротив меня занимает стройный и симпатичный Камал. "Привет! Это я!" - говорит он своим глубоким звучным голосом и с улыбкой от уха до уха. Он мгновенно располагает к себе своим ясным ходом мыслей и еще более ясной речью.
Глядя на него, кто бы мог сказать, что в свои юные годы он пережил такую ужасную трагедию и стал сильнее, благодаря ей. "Раньше я был обычным парнем - подружки, тусовки, безумства и все такое. Жизнь была сплошным развлечением. Но после того события я действительно протрезвел. Больше никаких глупостей. Конечно, иногда я по-прежнему иду и отрываюсь на дискотеке всю ночь. Но факт в том, что тот человек, кем я являюсь сейчас, и тот, кем я был раньше - это абсолютно разные люди. Одной ночью я был заурядным подростком и за один день превратился в тридцатилетнего мужчину. Я не хотел становиться таким... таким взрослым. Но у меня не было выбора," - говорит он без тени горечи.
"Внезапно выяснилось, что помимо меня, моего дома и бизнеса, который требовал управления, было еще и 10 человек прислуги. Я не мог дать им расчет, ведь они так долго прожили с нами. И они много раз уходили без зарплаты," - размышляет он вслух, - "но они не бросили меня. Дела были действительно плохи. Поначалу все, то есть, родственники, приходили и заверяли меня, что они готовы помочь, поддержать и т. п. Но все это оказалось лишь пустыми словами. Только друзья помогли мне чем смогли. И друзья моего отца тоже стали большой поддержкой."
"В финансовом плане я оказался банкротом, потому что все счета и вклады семьи заморожены. У меня не было денег, а прежде, чем я смогу вступить во владение имуществом своей семьи, должен пройти еще год. Мои родственники никогда не помогали мне, а многие из них еще и создавали проблемы и распространяли грязные сплетни о моей семье и обо мне, что испортило мою репутацию. Так много трудностей - и я, в одиночку, перед ними. Люди совали палки в колеса относительно финансовых дел, бизнеса и даже моей карьеры."
Но Камал не решается обличить тех людей, которые били его лежачего в то время, когда он и так был почти доведен до конечной точки. Он упрямо отказывается раскрывать их имена. "Я бы не хотел называть их поименно. Не хочу привлекать к себе негативное внимание. Зачем начинать свою карьеру со скандала? Когда придет время, я разоблачу тех людей, но это будет не сегодня. Поживем - увидим," - произносит он, поднимая глаза к небу, словно ища поддержки.
Нужно иметь стальные нервы, чтобы, пережив то, через что прошел Камал, не стать циничным и ожесточенным. Тот, кто не знает Камала, никогда бы не подумал, что пережил этот парень; его почти не изменили последствия этой трагедии. Боль и страдания все еще свежи, но он отказывается погрязнуть в жалости к самому себе. У него есть веские причины. Лишь накануне вечером он отмечал свой День рождения в кругу семьи, а на следующий день он сам же их кремировал. Камал запускает пальцы в волосы и признается: "Да, было действительно ужасно пережить такое. Как раз перед тем, как это случилось, все шло просто замечательно. В тот год моя сестра должна была выйти замуж, я собирался начать свою карьеру. В нашей семье были прекрасные отношения. По окончанию двенадцатого класса я начал работать ассистентом и увлекся этим. Но где-то внутри я чувствовал, что мне нужно быть перед камерой. Поэтому я начал подготовку. Я поступил на курсы актерского мастерства. А затем это проишествие полностью выбило меня из колеи. Я сдался на какое-то время. Я был слишком потрясен, чтобы двигаться вперед. Но я должен был взять себя в руки."
"Через несколько месяцев я услышал, что Рахул Равайл подыскивал новое лицо для Bekhudi. После кинопробы мне сказали, что я им понравился, но, вероятно не настолько, потому что роль досталась Саифу. Затем, когда я узнал, что Рахул отстранил Саифа, я встретился с ним еще раз и на сей раз получил роль. С тех пор дела пошли лучше, в том числе в финансовом плане, потому что как только я начал сниматься, начали поступать деньги," - улыбается он в надежде на лучшие дни. "Сейчас все прекрасно. Хотя и не идеально. Дела должны пойти на поправку. Я снимаюсь в двух фильмах, оба очень хорошие. Я надеюсь получить больше предложений, хороших предложений - вот и вся моя история жизни."
А как же его подружка? Разве его история закончена без нее? "Какая подружка? Нет у меня никакой подружки," - отпирается он. Однако ему не удается долго отнекиваться, ведь я называю ее имя. Тогда он неохотно признается: "Ладно, ладно, я ее люблю, но, пожалуйста, не упоминайте ее имя. У нее будут неприятности дома," - говорит он, умоляя своими огромными грустными глазами. "Она очень помогла мне в те горестные дни. Она всегда была со мной. Она вдохнула в меня желание жить," - говорит он, потерявшись в мыслях о ней.
Затем, словно очнувшись, он говорит: "Сейчас мое единственное желание - сделать успешную карьеру, но ничего нельзя предугадать, потому что в этой профессии жесткая конкуренция. Однако, я не из тех, кто легко сдается." Железные скулы, стальная осанка и блеск в его глазах уверяют в этом, подумала я про себя, вставая, чтобы уйти...
... с приятными мыслями о двух дерзких, но разных новичках - Каджол и Камале. Которые получили урок от величайшего учителя жизни. Боли.
Сарита Танвар
журнал Stardust
Два новых лица в океане людских судеб. Оба привлекательны. Оба молоды. Оба приятны и общительны. Но мудрость веков в их светлых глазах далеко опережает их возраст.Два лица, не имеющие ничего общего между собой. За исключением того, что оба они - дети известных родителей. А еще их связывает фильм, в котором они снимаются сейчас. И, да, боль. Та притупленная, невысказанная, но глубоко прочувствованная боль, связавшая их двоих, заставившая понять друг друга. Она словно невидимая нить, сблизившая их, когда они вместе ступили на знакомый, но пока еще неизведанный путь. Путь к славе.
Ее зовут Каджол, его - Камал. Они почти никому не известны. Лишь их родословная создает ассоциации. Она - дочь хорошо известной актрисы Тануджи и ее отвергнутого супруга - продюсера Шому Мукерджи. Он - сын покойного продюсера и режиссера Бриджа Саданаха, чье имя - свежее напоминание трагического события: перестрелки, случившейся чуть более года назад, в которой вся семья Камала была безжалостно уничтожена прямо перед его глазами. А затем была выпущена еще одна пуля - убийца превратился в жертву. А молодой парень продолжал смотреть, парализованный ужасом и шоком. Он стал единственным уцелевшим из этой звездной семьи.
Каджол и Камал. Две обычные молодые жизни. Два обычных круга интересов, присущих студентам колледжа. Комиксы Арчи, Фидо-Дидо, пикники, вечеринки, тусовки с друзьями, Пинк-Флойд и кино. Обычные хобби двух молодых людей. Кто же смог восстать против суровой руки Провидения, нанесшего им удар, и дерзнул пригладить их взъерошенные перья? Они сразились с судьбой и выиграли первый раунд.
Рахул Равайл запустил в производство новую любовную историю Bekhudi. И именно эта пара будет сниматься в ней. Этот грандиозный проект будоражил воображение Рахула Равайла снова и снова. Достойный исход для двух молодых жизней, ступивших на новый путь. Неудивительно, что молодой паре есть чему порадоваться. Они стали новым объектом восхищения в этом городе гламура. И это начинает сказываться.
В особенности, когда речь идет о жизнерадостной, но неуловимой милашке Каджол. В ней нет ни тени той неловкости и неуклюжести, которая ассоциируется с семнадцатилетним подростком. За аквамариновыми глазами и сияющей улыбкой чувствуется уверенность, которой позавидовал бы любой взрослый человек. И поэтому ей простителен легкий оттенок высокомерия. Вероятно, именно эта чрезмерная уверенность убеждает в том, что между этими двумя не может быть никакой закадровой любовной истории, навеянной их первым фильмом.
"Да! Здесь и речи не может быть ни о каких любовных штучках," - небрежно пожимает плечами она. "Камал - милый парень, но не более того." Потому что в ее жизни есть кто-то другой? Ее глаза темнеют, когда она отвечает: "Нет, не из-за этого. Я слишком молода для таких вещей. И сейчас не время для всей этой чепухи." Ее замечание звучит довольно надменно, поэтому я решаю про себя, что надо бы вернуться к этому позже. А пока что я начинаю с банальных вопросов. Например, как она справляется с этой работой безо всякой формальной подготовки? "Я никогда не думала, что мне необходимо этому учиться, потому что вовсе не собиралась сниматься в кино. Вообще, я крайне редко, почти никогда, не смотрю фильмы на хинди." Я вновь ощущаю надменность в ее тоне. "На самом деле, это моя кузина интересовалась модельным бизнесом. Она отправилась в студию Гаутама Раджадьякша, чтобы отснять пробные фотографии. Я потащилась за ней от нечего делать и невзначай упомянула об этом маме. И тогда она спросила меня: "Кадж, а почему бы тебе тоже не сделать снимки?" Мне понравилась эта идея и я согласилась. Вот так все и началось," - рассказывает она как бы между делом.
Однако когда она предстала перед камерой, она ничуть не нервничала. Чем объяснить эту ее сверх-самоуверенность? "Это потому, что я никогда не боялась камеры. Я никогда не думала о ней. Хотя, должна признать, я чертовски нервничала на мероприятии в честь запуска фильма. Я без конца твердила Саифу (сначала он был главным героем): "Иди на сцену один и побыстрее отделайся от всего этого." Честно говоря, я нервничала вовсе не из-за камеры, а из-за толпы людей. Слава Богу, все прошло хорошо," - она улыбается при воспоминании.А была ли она разочарована позже, когда Саифа заменил Камал? Она отвечает немного натянуто: "С какой стати это должно волновать меня - кто герой фильма: Камал или Саиф? Это не вопрос личного пристрастия. Парень не имеет значения. Для меня неважно, кто мужчина - он всего лишь герой фильма. В любом случае, я даже сравнивать их не могу, потому что с Саифом мы снимались всего пять дней, тогда как с Камалом мы работали в течение нескольких месяцев. Поэтому, могу сказать, что я комфортно чувствую себя с Камалом, принимая во внимание все то время, которое мы провели вместе," - заканчивает она твердым тоном.
Что насчет того времени, которое она упустила и всех тех дел, которыми занимается большинство девушек ее возраста - учеба, колледж? Разве им не был нанесен ущерб? "Да, конечно. Иногда я действительно скучаю по колледжу и всему, что с ним связано," - вздыхает она. А затем вдруг делает кислую мину: "Всему, кроме занятий. Я терпеть не могу учебу, это такая тоска. Впрочем, я планирую закончить двенадцатый класс заочно. Что же касается друзей, у меня их много. Но я не завожу дружбу легко. Для того, чтобы кто-то стал моим другом, требуется довольно много времени. Я просто не выношу, когда кто-то подходит, хлопает меня по спине и говорит: "Привет, Кадж! Как жизнь?" Я ненавижу фамильярность!"
Однако, дочерняя фамильярность - это совсем другое дело. Именно такие отношения делит Каджол с матерью Тануджей - отличные, почти дружеские. Она заметно оживляется, услышав одну из своих любимых тем для разговора. "Я и вправду очень люблю маму. Она потрясающая. Знаете, она идеально держит баланс, контролируя меня и в то же время предоставляя мне свободу делать то, что я хочу. И, если уж мы заговорили об этом, знаете, почему я не люблю смотреть хинди-фильмы? Потому что я большая собственница по отношению к ней, и я безумно ревную, видя, как на экране она изображает чужую мать. "Чего это она обнимает кого-то другого? Она же моя мама!" - обычно думаю я и обижаюсь как ребенок. Конечно, сейчас это уже не столь сильно расстраивает меня."
Каково ей зваться ребенком разбитого дома, учитывая то, что ее родители живут отдельно? "Это не разбитый дом!" - вспыхивает она. "Мой отец любит нас и мы его тоже. Даже когда он в отъезде, мы все равно довольно часто встречаемся. Мой отец - прекрасный человек, но он для меня не кумир. Я в состоянии замечать его недостатки, но и принимать их тоже. Это потому что я очень его люблю. Нелепо выдумывать, будто развод моих родителей как-то повлиял на меня. Ничего такого не было; единственное, что изменилось - мама стала строже ко мне, она часто колотила меня за то, что я не должна была делать. Вообще-то, было время, когда я ее очень боялась. Нет, ну, конечно, сейчас все не так. Я обычная семнадцатилетняя девчонка," - подчеркивает она. "На самом деле, по этой причине я никогда не благоговела перед друзьями мамы - ну и что с того, что они звезды?"Ее мать Тануджа была точно такой же когда-то. Замкнутый человек. И с определенной проблемой пристрастия к крепким напиткам, о котором так много писалось в то время. Что думает дочь о привычке матери выпивать? Каджол мгновенно кидается на защиту своей мамы. "Меня не волнует, что там пишут о моей матери, ведь я-то прекрасно ее знаю. И для меня она лучше всех. Я не желаю больше обсуждать это." Вполне объяснимо для яркой молодой девушки с еще более ярким будущим впереди. В ее жизни гораздо больше интересного, чем воспоминания о прошлом. Ее чтение (она проглатывает по 6 книг в день), ее музыка и обычные интересы и желания молоденькой девушки с новой целью.
Она живо соскакивает с места, будто услышав звонок с урока, и устремляется на съемочную площадку. Ее место в кресле напротив меня занимает стройный и симпатичный Камал. "Привет! Это я!" - говорит он своим глубоким звучным голосом и с улыбкой от уха до уха. Он мгновенно располагает к себе своим ясным ходом мыслей и еще более ясной речью.
Глядя на него, кто бы мог сказать, что в свои юные годы он пережил такую ужасную трагедию и стал сильнее, благодаря ей. "Раньше я был обычным парнем - подружки, тусовки, безумства и все такое. Жизнь была сплошным развлечением. Но после того события я действительно протрезвел. Больше никаких глупостей. Конечно, иногда я по-прежнему иду и отрываюсь на дискотеке всю ночь. Но факт в том, что тот человек, кем я являюсь сейчас, и тот, кем я был раньше - это абсолютно разные люди. Одной ночью я был заурядным подростком и за один день превратился в тридцатилетнего мужчину. Я не хотел становиться таким... таким взрослым. Но у меня не было выбора," - говорит он без тени горечи.
"Внезапно выяснилось, что помимо меня, моего дома и бизнеса, который требовал управления, было еще и 10 человек прислуги. Я не мог дать им расчет, ведь они так долго прожили с нами. И они много раз уходили без зарплаты," - размышляет он вслух, - "но они не бросили меня. Дела были действительно плохи. Поначалу все, то есть, родственники, приходили и заверяли меня, что они готовы помочь, поддержать и т. п. Но все это оказалось лишь пустыми словами. Только друзья помогли мне чем смогли. И друзья моего отца тоже стали большой поддержкой."
"В финансовом плане я оказался банкротом, потому что все счета и вклады семьи заморожены. У меня не было денег, а прежде, чем я смогу вступить во владение имуществом своей семьи, должен пройти еще год. Мои родственники никогда не помогали мне, а многие из них еще и создавали проблемы и распространяли грязные сплетни о моей семье и обо мне, что испортило мою репутацию. Так много трудностей - и я, в одиночку, перед ними. Люди совали палки в колеса относительно финансовых дел, бизнеса и даже моей карьеры."
Но Камал не решается обличить тех людей, которые били его лежачего в то время, когда он и так был почти доведен до конечной точки. Он упрямо отказывается раскрывать их имена. "Я бы не хотел называть их поименно. Не хочу привлекать к себе негативное внимание. Зачем начинать свою карьеру со скандала? Когда придет время, я разоблачу тех людей, но это будет не сегодня. Поживем - увидим," - произносит он, поднимая глаза к небу, словно ища поддержки.
Нужно иметь стальные нервы, чтобы, пережив то, через что прошел Камал, не стать циничным и ожесточенным. Тот, кто не знает Камала, никогда бы не подумал, что пережил этот парень; его почти не изменили последствия этой трагедии. Боль и страдания все еще свежи, но он отказывается погрязнуть в жалости к самому себе. У него есть веские причины. Лишь накануне вечером он отмечал свой День рождения в кругу семьи, а на следующий день он сам же их кремировал. Камал запускает пальцы в волосы и признается: "Да, было действительно ужасно пережить такое. Как раз перед тем, как это случилось, все шло просто замечательно. В тот год моя сестра должна была выйти замуж, я собирался начать свою карьеру. В нашей семье были прекрасные отношения. По окончанию двенадцатого класса я начал работать ассистентом и увлекся этим. Но где-то внутри я чувствовал, что мне нужно быть перед камерой. Поэтому я начал подготовку. Я поступил на курсы актерского мастерства. А затем это проишествие полностью выбило меня из колеи. Я сдался на какое-то время. Я был слишком потрясен, чтобы двигаться вперед. Но я должен был взять себя в руки."
"Через несколько месяцев я услышал, что Рахул Равайл подыскивал новое лицо для Bekhudi. После кинопробы мне сказали, что я им понравился, но, вероятно не настолько, потому что роль досталась Саифу. Затем, когда я узнал, что Рахул отстранил Саифа, я встретился с ним еще раз и на сей раз получил роль. С тех пор дела пошли лучше, в том числе в финансовом плане, потому что как только я начал сниматься, начали поступать деньги," - улыбается он в надежде на лучшие дни. "Сейчас все прекрасно. Хотя и не идеально. Дела должны пойти на поправку. Я снимаюсь в двух фильмах, оба очень хорошие. Я надеюсь получить больше предложений, хороших предложений - вот и вся моя история жизни."
А как же его подружка? Разве его история закончена без нее? "Какая подружка? Нет у меня никакой подружки," - отпирается он. Однако ему не удается долго отнекиваться, ведь я называю ее имя. Тогда он неохотно признается: "Ладно, ладно, я ее люблю, но, пожалуйста, не упоминайте ее имя. У нее будут неприятности дома," - говорит он, умоляя своими огромными грустными глазами. "Она очень помогла мне в те горестные дни. Она всегда была со мной. Она вдохнула в меня желание жить," - говорит он, потерявшись в мыслях о ней.
Затем, словно очнувшись, он говорит: "Сейчас мое единственное желание - сделать успешную карьеру, но ничего нельзя предугадать, потому что в этой профессии жесткая конкуренция. Однако, я не из тех, кто легко сдается." Железные скулы, стальная осанка и блеск в его глазах уверяют в этом, подумала я про себя, вставая, чтобы уйти...
... с приятными мыслями о двух дерзких, но разных новичках - Каджол и Камале. Которые получили урок от величайшего учителя жизни. Боли.
Сарита Танвар
журнал Stardust
Комментариев нет:
Отправить комментарий