“Бипаша мне не закадычный друг”, - Рана Даггубати

июнь 2011

Рана Даггубати – снаряд последней модели, готовый поразить Болливуд. Он очарователен и запрограммирован на отражение каверзных вопросов. Таким его видит Суканья Венкатрагхаван.

Это интригующий пример полнейшей невозмутимости. Мои вопросы отбиваются с такой ловкостью, какая дается лишь от рождения. Никому не под силу выучиться подобной смекалке. Совершенный новичок в кино подрезал меня с истинной сноровкой камикадзе. Вздох.

Даггубаааати. Не бэтти, и не батти. Меня заставляют произнести это несколько раз. И написание не через двойное “т”, добродушно сообщает он. А еще замечает, что раз уж я сама южноиндианка, мне стоит произносить его имя правильно. Даггубаааати. Ладно. Ростом в 6 футов 3 дюйма, Рана кажется гигантом. На предварительном просмотре его фильма восхищенная зрительница прошептала мне, что у него плечи шире, чем морской мост Бандра – Ворли. Да уж. Звезда телугу проводит четкую границу между мужчинами и мальчиками. И никакой он не милашка, спасибо. Он мужчина вплоть до густой небрежной щетины на его лице. Он брутален, как крепкий напиток. О южноиндийских звездах с их непринужденным образом жизни вообще нужно говорить отдельно.

Пришел, поцеловал... и еще поцеловал. (Нага Чайтанья)

апрель 2010

Нага Чайтанья, в отличие от своего суперзвездного отца, боится танцевать и предпочитает гонять на мотоцикле, нежели водить машину (и вообще, это его любимое занятие). Он смело справился с нешаблонной ролью героя-любовника, заставившей многих сесть и пересмотреть свои отношения с любимым человеком. Мона Рамават исследует новый любовный феномен на экране телугу.

Один поцелуй – это уже достаточно для того, чтобы мы (я имею ввиду традиционных южноиндийских кинозрителей) немного неловко заерзали на своем кресле – и это несмотря на тьму в зале, несмотря на двадцать первый век на дворе. А представьте, если поцелуй не один, а их много! Чайтанья лишь улыбается на это. Точнее, ухмыляется. Такой немного смущенной полу-улыбкой, которая появляется на его лице время от времени. Его второй фильм, сахарный Ye Maaya Chesave, потребовал от него поцеловать свою парнершу Саманту не один раз – и это в полный крупный кадр. Никаких съемок из-за плеча, никакой имитации поцелуя, никаких трюков с касанием мимо губ. “Ну, ведь кто-то должен был положить начало.” Он имеет ввиду, разбить привычные представления о телугу фильмах. Но Чайтанья по обыкновению скор на пояснения: “Это совсем не означает, что каждый фильм на телугу должен быть напичкан поцелуями. Просто пришло время привнести что-то свежее в кино на телугу, и новое поколение актеров способно это сделать.” И он – один из них, наиболее многообещающий из всего южноиндийского кинематографа.

Кхушбу сквозь смех и слезы

август 2008


"Я твердо убеждена в том, что если вы верите в то, что делаете – делайте это, несмотря ни на что. Не позволяйте никаким проблемам сломить вас – касаются ли они вашей семьи, финансового положения или чего бы то ни было. Если вы верите в себя, ничто не сможет помешать вам на пути к успеху."

Ранние воспоминания...
Моя мама, Наджма, очень баловала меня в детстве. Я не упоминаю имени отца, потому что никогда его не любила по многим причинам. Если коротко – он был далеко не лучшим отцом. Из четырех детей я была самой младшей. У меня есть три старших брата – Абубакар, Али и Абдулла. Младшие классы я провела в школе Святой Катерины, а старшие – в школе Свами Муктананды в мумбайском районе Андхери. Помню, мне приходилось идти в школу километр пешком. Но я доходила лишь до конца улицы, а потом требовала, чтобы один из братьев нес мой портфель, а второй – меня!

Ребенок-звезда...
Ребенком я часто ходила в гости к тете Хеме Малини. У моего отца была мастерская по починке телевизоров и магнитофонов, и он часто приходил в их дом, чтобы отремонтировать что-нибудь. Я всегда увязывалась за ним. Тетя Хема в то время снималась в фильме The Burning Train. Ее мама, Джая Чакраварти, однажды спросила меня, не хотела бы я сняться в кино. Вот так я и попала в свой первый фильм The Burning Train. Еще я снялась в Desh Premi, Laawaris и других фильмах. Моим последним фильмом в качестве ребенка-актера был Dard Ka Rishta дяди Сунила Датта. Это была центральная роль, поскольку фильм рассказывал о ребенке, больном раком.

Училась я довольно хорошо, поэтому мои учителя не возражали против съемок. Но со временем, успевать за учебой и сниматься в кино стало слишком тяжело для меня, поэтому я бросила школу. Мой отец распоряжался финансовой стороной моей работы. Он сам договаривался с продюссерами. Ребенком я никогда не задумывалась, сколько мне платят, потому что никогда не видела этих денег. Лишь после того, как я рассталась с отцом, я узнала, каков был мой заработок.